Есть много удивительных и поражающих воображение историй про отважного героического пса Джульбарса, который за время своей службы нашей Родине обезвредил более семи с половиной тысяч мин и снарядов.

Вот еще одна захватывающая история.
Старый замок стоял на небольшом холме. Его было хорошо видно издалека. Еще недавно фашисты чувствовали себя там хозяевами. В замке располагалась ставка штаба нацистов, в нем разместились офицеры и солдаты, а также склады с провизией и боеприпасами.

Замок был мощным сооружением и очень прочным, несмотря на то что ему было уже несколько столетий. Не зря говорят, что раньше строили на века. Немцы держали в нем оборону до последнего, но не смогли противостоять силе и мощи нашей Армии, очищающей земли от «коричневой чумы».

Немцы не успели эвакуировать ни оружейные ценности, ни провизию, ни награбленные ценности. Наши сила и натиск были настолько стремительны, что враг бросал все и бежал, ища спасение, не оглядываясь.

Но коварство и подлость фашистов были безграничны, и они по своему обыкновению, все что не могли забрать старались уничтожить. Враги минировали здания, оставляя подлые смертельные «сюрпризы».

Так было и на этот раз. По данным наших разведчиков, замок был заминирован. Внутри он имел множество скрытых ходов и потайных комнат, которые немцы и использовали для хранения произведений искусства, которые планировали вывезти.

Наши саперы смогли найти заложенную взрывчатку в помещениях с провизией и боеприпасами. Эти комнаты-залы были практически на виду, так как немцам был необходим ежедневный оперативный доступ к еде, медикаментам и оружию. Но вот ценности они спрятали надежно.

— Товарищ капитан, — докладывал лейтенант саперных войск назначенному нашему новому коменданту замка. — Наши саперы разминировали три зала с провизией и боеприпасами. Сняли мины в двух технических коридорах и разминировали котельную.

— А что с произведениями искусства? Разведка нам доложила, что в замке должны быть спрятаны ценности? — спросил капитан. — Отыскали?

— Ищем. Мы осмотрели доступные все помещения и «прозвонили» металлодетекторами стены, но ценностей не нашли. Вероятно, есть скрытое помещение — секретная комната: раньше, когда строили такие здания, обязательно такую делали. Но, видимо, она с секретом. А детального плана замка у нас нет. Вечером приедет кинолог с псом Джульбарсом, который умеет искать взрывчатку. Мы их уже вызвали.

— Это тот пес, о котором легенды ходят? Будто бы он сквозь метровые стены взрывчатку чует?

— Да, он. И говорят, ни разу не подвел.

Вечером приехал кинолог с овчаркой. Это был красивый пес с умными и немного усталыми глазами, которые внимательно смотрели на нас.

— Джульбарс, ищи — здесь где-то должны быть мины, которые мы пока не обнаружили. — Отдал команду псу привезший его кинолог.

Пес остановился, замер, а потом медленно стал двигаться по помещениям. Он периодически останавливался, замирал, как будто задумывался или прислушивался к чему-то, внюхивался в трещины пола и стен, а потом двигался дальше. В этот вечер мы смогли проверить большую часть помещений, но пес так пока ничего не обнаружил.

— Товарищ капитан, а может, и нет ничего, и мы все разминировали сами? — спросил лейтенант. — Нет, должно быть, — сказал комендант. — Данные разведки точные — где-то есть потайная комната, нужно искать.

Джульбарс очень устал за несколько часов напряженной работы, и мы решили дать ему отдых. Мы накормили пса, и он уснул рядом с кинологом, в общем зале.

Наутро мы продолжили наши поиски, но так пока ничего не нашли. Мы опять дали время на отдых Джульбарсу, да и саперам тоже требовалось набраться сил — слишком трудная и ответственная работа — внимательно исследовать огромную территорию замка буквально сантиметр за сантиметром.

Оставалось одно место, которое мы еще не осмотрели. Это был старый винный погреб. Немцы перед бегством разбили все бочки с вином и перебили бутылки, которые еще оставались нетронутыми. В погребе стоял достаточно резкий запах старого подвального помещения, сырости и высыхавшего вылитого содержимого емкостей.

— Кинолог сказал, что нам придется все здесь максимально убрать — вынести все, что осталось от разбитых бочек и бутылок, — сказал капитану лейтенант. — Лишние запахи сильно сбивают пса.

— Делайте, — отдал команду капитан.

Саперы стали аккуратно расчищать помещение. Кроме них никому туда разрешения входить не было. Они аккуратно разбирали разбитые остовы бочек, прозванивали миноискателями. И так метр за метром. Когда помещение относительно расчистили, привели Джульбарса. Он стал внюхиваться, подходить к местам, где раньше были стеллажи с бутылками, потом замирал, будто задумывался, и отходил от исследованного места.

Вдруг Джульбарс залаял рядом со стеной, где остались целыми две пустые бочки. «По-видимому, немцы в спешке не успели их разбить. Или специально не стали?», — мелькнула мысль у сапера.

— А ну, Джульбарс, ну-ка друг, что-то почуял? Джульбарс еще немного походил рядом с бочками, понюхал стену, к которой бочки прислонялись тыльной стороной, и вдруг угрожающе залаял.

Немцы не успели эвакуировать ни оружейные ценности, ни провизию, ни награбленные ценности. Наши сила и натиск были настолько стремительны, что враг бросал все и бежал, ища спасение, не оглядываясь.

Но коварство и подлость фашистов были безграничны, и они по своему обыкновению, все что не могли забрать старались уничтожить. Враги минировали здания, оставляя подлые смертельные «сюрпризы».

Так было и на этот раз. По данным наших разведчиков, замок был заминирован. Внутри он имел множество скрытых ходов и потайных комнат, которые немцы и использовали для хранения произведений искусства, которые планировали вывезти.

Наши саперы смогли найти заложенную взрывчатку в помещениях с провизией и боеприпасами. Эти комнаты-залы были практически на виду, так как немцам был необходим ежедневный оперативный доступ к еде, медикаментам и оружию. Но вот ценности они спрятали надежно.

Это был сигнал. Значит, Джульбарс точно нашел взрывчатку и был в этом уверен. А он не ошибался.

Саперы разбирали аккуратно старую каменную кладку и прозванивали сантиметр за сантиметром несколько часов. За бочками в подвале была та самая тайна комната, которую искали. Она была искусно спрятана, а немцы ее заминировали. Любая мельчайшая неточность грозила большой бедой, но наши саперы справились.

Им удалось разминировать вход в тайную комнату и ящики, в которых фашисты хранили украденные произведения искусства. Взрывчатки было столько, что хватило бы, чтобы разрушить большую часть замка. Сколько могло бы тогда погибнуть людей, страшно подумать.

Так наш четвероногий герой в очередной раз сумел сделать свою опасную и ответственную работу. Послужить людям и Родине. Люди были спасены, а произведения искусства впоследствии вернулись в музеи. А наш славный пес Джульбарс еще много раз бесстрашно выполнял свою опасную и очень нужную работу, находя мины и спасая жизни людей.

Осенью в здании школы разметили военный госпиталь, так как уже в ней учиться было некому: почти все семьи уехали в эвакуацию, потому что наш городок был на линии фронта. Фашисты были близко. Город часто бомбили. Всех, кого можно было эвакуировать, вывезли. В классах школы устроили палаты, несколько помещений оборудовали под операционные, перевязочные и ординаторскую.

Когда на линии фронта стало совсем горячо, школа-госпиталь быстро заполнилась ранеными, за жизнь которых круглосуточно боролись: оперировали, перевязывали, давали лекарства. Сердобольные санитарки и медсестры утешали их, как могли, говорили добрые слова, чтобы раненые бойцы верили, что быстро поправятся.

Были в госпитале еще два «врача» … — удивительные кошки Мурочка и Пушка. Они начали жить в госпитале почти сразу, как он открылся. Маленькие четвероногие друзья прибились к госпиталю, видимо, когда хозяевам не удалось их забрать с собой в эвакуацию. А может, они просто раньше жили сами по себе, были просто дворовыми обитателями, а сейчас пришли к людям. Ведь очень часто беда объединяет и людей, и животных.

Пушка была очень пушистая, и, когда она впервые появилась в палате с ранеными, один солдат назвал ее Пушка, так и закрепилось за ней это имя. А еще Пушка любила сворачиваться в клубочек и тогда она становилась похожей на большой снежок, и санитарка тетя Нюра звала ее ласково Пушинка.

Мурочку так назвали, потому что она все время мурчала, словно разговаривала или напевала что-то. Она была рыжая, веселая и очень резвая.

Мурочку и Пушку все любили и подкармливали, а они, в свою очередь, по-своему лечили солдат: обычно после операции ложились рядом с ранеными, урчали, и бойцам становилось легче. Особенно они чутко заботились и ухаживали за очень тяжело ранеными. Казалось, будто маленькие четвероногие животные становились на время их ангелами-хранителями.

Они запрыгивали на койку, где после тяжелой операции лежал больной, и ложились в ноги, немного прикасаясь к ним. Кошки начинали урчать с закрытыми глазами, будто спали и им что-то снилось.

И это очень помогало. Бойцы быстрее выздоравливали. А медсестрички часто подбадривали:
— Вот солдатик, Мурочка тебя полечить пришла, теперь ты быстро поправишься. — И солдат выздоравливал быстрее. Ведь вера в чудо, всегда помогает. Но и кошечки тоже явно лечили. Таких похожих случаев много было и в других местах.

Однажды, после большого боя стали привозить много раненых. Среди них был совсем молодой мальчишка, на вид лет шестнадцати. Наверное, он, когда записывался на фронт, прибавил себе возраст, чтобы его взяли. Юрка — так его звали — получил серьезное ранение и был без сознания, когда его привезли.

Солдаты, которые служили с ним в роте и тоже были ранены, но не так тяжело, рассказывали, что мальчишка был очень смел и отважен не по годам. Перед тем, как рядом с ним разорвался снаряд, он смог бросить под танк врага связку гранат и подбить его. После взрыва он лежал без сознания, все думали, что он погиб, но молоденькая санитарка Ира спасла его, дотащив до окопа. Бой уже почти закончился, перевес был на нашей стороне, и раненых удалось доставить в госпиталь.

Юрку сразу отнесли в операционную. Мурочка и Пушка улеглись у дверей операционной и будто дремали.

— Вот, опять наши «врачи пушистые» пациента ожидают. Лечить будут. Значит, повезло мальчику — выживет, — сказала тетя Нюра, самая старшая и опытная санитарка.
А в госпитале уже давно верили, что, если кошки кого-то примечали и начинали «лечить», он быстро выздоравливал.

Операция длилась несколько утомительных часов. Хирург извлекла острые раскореженные осколки из тела, наложила швы, и Юрку отвезли в палату.

Кошечки сразу запрыгнули на койку и лежали, урча в ногах Юрки. Пушка, по своей привычке, свернулась клубочком, а Мурка иногда аккуратно на своих мягких лапах подходила к голове мальчишки и как будто пыталась вслушаться в его слабое дыхание.

Для Юрки особенно была тяжёлая первая ночь. Мальчишка был без сознания, и все время говорил: «Мама, мама». Два раза солдатику становилось, видимо, совсем плохо. Чувствуя это, бойкая Мурочка спрыгнула с койки, побежала в ординаторскую и начала громко мяукать или даже завывать.

Усталая врач, не высыпавшаяся уже много ночей подряд из-за тяжелых дежурств и на несколько минут задремавшая, пока никого не нужно было оперировать, открыла глаза, посмотрела на орущую кошку и сказала:

— Мурочка, ну что ты орешь, только я глаза прикрыла. Есть что ли хочешь? — спросила она.

На что кошка мяукнула и пошла к двери. Остановилась, повернула назад голову, вцепилась взглядом во врача и замерла на несколько секунд. Потом снова затянула уныло. Врач поняла, что она так ее зовет за собой зачем-то, и пошла за Мурочкой. Кошка прибежала в палату, запрыгнула на койку Юрки, мягко подошла к голове, приблизила свой нос ко рту Юрки и замяукала. Оказалось, что мальчишке стало совсем плохо, он еле дышал, и его немедленно нужно было спасать. Врач осмотрела солдата и сделала несколько уколов. Юрка стал дышать ровнее и отчетливее.

Мурочка и Пушка практически не слезали с кровати двое суток, пока нашему солдатику не стало видимо лучше. Они его не только спасли в ту ночь, но и вылечили, приглушив и взяв часть боли и страданий на себя.

Юрка стал поправляться. В этом, конечно, заслуга опытного врача и медсестер, которые за ним ухаживали. Но в том числе и кошек, которые тоже его лечили, но по-своему. К тому же и молодой организм тоже изо всех сил боролся за жизнь.

После этого случая за кошечками окончательно закрепилась репутация маленьких четвероногих врачей. И в госпитале все верили, что они очень сильно помогли выздороветь Юре и другим раненым бойцам.

Юрка начал поправляться. Когда стал чувствовать себя лучше и самостоятельно ходить, он часто подходил к кошечкам, угощал их оставленной от обеда едой, гладил и повторял:

— Вы мои ангелы-хранители, вы спасли меня, — а Мурочка начинала мурлыкать.

Через несколько месяцев Юрка поправился и снова ушел бить врага. Мурочка и Пушка оставались все время в госпитале и «лечили» бойцов, пока госпиталь не переехал. А кошек себе забрали хирург и тетя Нюра.

Вот такая история про наших замечательных маленьких друзей, которые любят нас искренне и готовы идти на многое ради нас.

Мише сегодня исполнялось семь лет. День рождения в самый последний день весны, тридцать первое мая! А впереди целое лето! А потом в школу, в первый класс.
«Какой я уже большой, — думал мальчик. — Сегодня ко мне придут ребята — мои друзья со двора. Костя, Димка и Яна. Мама испечет специально для этого случая свой фирменный пирог с рыбой. А папа купит сладкую газировку и пирожные бизе — их продают в гастрономе на углу».

«Интересно, что мне подарят? Ну ребята скорее всего книги. А вот что подарят мама и папа?» — проносились в его голове мысли.

Миша очень хотел в подарок получить хомячка. Настоящего, живого. Он как-то заходил с друзьями в зоомагазин и видел там несколько пестрых зверьков. Они такие веселые и безобидные.

Мишке так они понравились, что он даже иногда рисовал их и еще взял в библиотеке книгу об этих домашних грызунах. Когда родители спросили, что он хочет на день рождения в подарок, он сказал хомячка.

— Я буду о нем заботиться, воспитывать и дрессировать.

Когда все собрались дома, все стали поздравлять мальчика и дарить подарки, друзья действительно подарили книги: «Пятнадцатилетний Капитан» Жюль-Верна, «Приключения Тома Сойера» Марк Твена и «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля. Это были очень замечательные и дефицитные книги — можно сказать, бесценные.

Миша ждал, когда же будет подарок от родителей. И вот, папа внес коробку из-под обуви. А в ней — хомячок. Настоящий! Живой! Белый с черными пятнышками.

Он был такой замечательный, веселый и отважный. Его все брали в руки, и он никого не боялся. Миша даже решился его выпустить на пол. Миша поставил его коробку в центр комнаты, и хомячок сразу выбрался из нее, немного постоял на месте, а потом начал бегать по комнате, нюхал пол и плинтуса, забрался под диван, но быстро выбрался их-под него. Он тщательно изучал свой новый дом. Конечно! Теперь он стал их новым членом семьи, и это был его новый дом!

— Разведчик, — сказал папа, — настоящий разведчик. — Мы все рассмеялись и решили, что Разведчик — отличное имя для моего нового друга.

Мальчик с ним подружился. Каждый день он его кормил, играл с ним, разговаривал и дрессировал. Миша его ставил в центр комнаты, отходил к окну и звал: «Разведчик, иди ко мне!». И вы не поверите, но он через несколько дней научился понимать эту команду, а Миша его награждал сухариками — их делала бабушка из остатков черствого хлеба, которые он уносил и прятал где-то под диваном.

Кажется, это было все очень давно, хотя прошло всего полгода. Но за это время все очень сильно изменилось. Этим летом двадцать второго июня 1941 года на нашу Родину напали фашистские захватчики, и началась страшная война. Почти все мужчины ушли на фронт. Остались только старики, дети и женщины.

Мама работала на оборонном заводе по десять-двенадцать часов, очень сильно уставала. Все время хотелось есть. Маме давали на работе карточки на паек. Так семья выживала. Но есть хотелось очень сильно все время. Миша всегда оставлял пару крошек для своего хомячка. Он клал их на ладонь, и зверек ел прямо с нее.

Последнее время еды в городе становилось все меньше и меньше — все уходило на фронт, нашим бойцам. Пайки урезали, а есть хотелось все сильнее и сильнее.

— Вот бы сейчас хлеба кусочек или сухарик какой-нибудь погрызть, — стал мальчик мечтать вслух. И после этих слов он с мамой и бабушкой услышал шуршание под диваном, а потом из-под него выполз наш Разведчик. Он тащил небольшой сухарик. Подполз к Мише, отпустил его и отбежал. Они удивились и вспомнили, что в прежние сытые времена мальчик, да и бабушка с родителями подкармливали его сухариками.

Они предположили, что под диваном могут быть еще несколько сухариков, и отодвинули его. Но под диваном ничего не оказалось. Тогда мама решила открыть диван, в котором лежал старый хлам, и диван не открывал никто уже очень давно.

Когда семья увидела это — она не могла сдержаться от слез неожиданной радости. Треть ящика дивана была заполнена сухариками, которые хомячок туда затаскивал через дырку в фанере пола ящика. Так он делал запасы для себя, а оказалось для них.

Бабушка сложила все сухарики в наволочку, и они потом их ели, размоченными в воде. Благодаря нашему Разведчику семья смогла пережить очень тяжелую зиму.

— Как замечательно, что мне тогда подарили этого чудесного хомячка, — часто с восторгом восклицал Миша.

— Он такой маленький, а смог спасти и прокормить целую семью! Все-таки они очень запасливые, эти зверьки.

А еще, они умеют по-настоящему любить и заботиться о своих хозяевах, особенно, если
к ним тоже относятся с нежностью и любовью.

Сашка, как часто бывало, гулял со своим любимцем и настоящим другом псом Смелым. Щенка так назвал папа, когда его нашли на дороге в деревне. Щенок был очень резвый, приветливый и дружелюбный. Он радостно бежал с тявканьем навстречу каждому, кто входил во двор дома Сашки. Вот папа и дал ему гордое имя Смелый.

С одной стороны деревни был лес, а с другой — пастбище, на котором пасли когда-то коров, когда у жителей деревни еще имелся какой-то скот. Но это было до войны…

А сейчас Сашка просто бегал на поле со своим замечательным псом Смелым, дрессировал его: бросал палку вдаль, и пес радостно бежал за ней. Возвращался с палкой в пасти, весело вилял хвостом и клал палку к ногам маленького хозяина.

Вдруг Смелый пробежал мимо места, где упала брошенная Сашкой палка, куда-то в конец поля, в сторону старой разбитой дороги. Сашка помчался за ним. Он уже хотел громко позвать Смелого, но тот вдруг сам вернулся и заскулил.

Потом пес отбежал от Сашки и пополз в сторону дороги. Сашка тоже лег на землю и пополз, решив, что они так играют. Но когда они оказались почти у самой дороги, вдалеке, ближе к повороту, виднелась мотоколонна немцев, несколько машин с солдатами и еще какая-то техника. Они двигались в сторону тыла, вглубь.

А наша часть была с другой стороны деревни, за лесом, километрах в пяти-шести.
— Нужно срочно сообщить нашим, — прошептал Смелому Сашка.

Сашка один раз уже ходил за лес к нашим вместе со Смелым. Тогда его туда отправила мама, она написала письмо папе, он был на фронте, и надеялась, что, если его отправят из части, оно обязательно дойдёт до папы.

Сашка всегда носил с собой единственное письмо от папы, которое он прислал через несколько недель, как ушел на фронт. Основное письмо было написано маме, но в нем был отдельный персональный лист для Сашки. Сашка его бережно хранил и никогда с ним не расставался. Еще у Сашки был остаток карандаша, чуть длиннее мизинца. Сашка его тоже носил с собой на всякий случай.

Кроме этого письма другой бумаги не было, а нужно было очень срочно сообщить нашим, что за деревней, на старом шоссе, колонна с немцами.

И он решился написать поверх текста письма. Он писал быстро, но крупно и обводил каждую букву по несколько раз, чтобы слова хорошо читались поверх письма.

«КОМАНДИРУ КРАСНОЙ АРМИИ. НА СТАРОЙ ДОРОГЕ МНОГО МАШИН С НЕМЦАМИ И МАТАЦИКЛАФ. САШКА».

Сашка оторвал кусок рубашки — мама ругать будет, подумал он — завернул в него письмо с сообщением для командира и привязал к ошейнику пса. Смелый был крупной собакой, обычной дворнягой, но очень умной. Мальчик всегда с ней разговаривал, и она его понимала.

— Смелый, помнишь, — шептал Сашка, — мы были там, за деревней, за лесом, у солдат и командира? — Сашка показал рукой в сторону деревни. — Нужно срочно сообщить о фашистах. Люди в опасности, тебе нужно к нашим.

Пес все понял и побежал в сторону, куда показывал рукой хозяин, а Сашка все шептал и шептал, как заклинание: «Скорее, Смелый, беги!».

Пес смог добраться до части, подбежал к группе солдат, сидевших у костерка, и, упав на землю, стал лапой, как бы чесать себе шею. Один из солдат увидел, что к ошейнику привязана какая-то тряпка и в ней что-то есть. Как оказалось, это было послание от Сашки. Так сообщение дошло до наших воинов, а командир отправил в разведку двух бойцов. Они вернулись и подтвердили, что немцы есть. По координатам, которые они указали, нанесли удары артиллерией, и враги были уничтожены. надписью СССР.

Так Смелый спас много жизней наших мирных жителей и бойцов армии. В награду ему дали полведра геркулесовой каши. А Сашке командир лично потом подарил сумку-планшет с двумя карандашами и маленьким блокнотом со звездой и надписью СССР.

До войны в передвижном цирке-шапито жил и служил любимец цирковой труппы — индийский слон, а если точнее — слониха по кличке Тоша. На самом деле ее звали Тоня, но имя Тоша ей нравилось больше. Иногда, если ее звали «Тоня», она делала вид, что не слышит, а на «Тоша» отзывалась сразу. А работники цирка иногда называли ее совсем ласково — Антошка.

У Тоши было несколько номеров: от обычного кругового движения по манежу и сидения на тумбе, до стояния на задних ногах с поднятием передних, игры с большим надутым мячом и обручами. Тоша была очень умной слонихой и замечательной артисткой. Кстати, в цирках чаще всего выступают именно слонихи, потому что они умные и лучше обучаются.
Тоша была настолько умна, контактна и обучаема, что для нее был придуман оригинальный, очень веселый номер-реприза с цирковыми клоунами Бумом и Бомом. Вторая часть представления начиналась сразу с их выступления.

На арене цирка стоял киоск «Союзпечати», в котором продавались газеты, журналы и прочая продукция, которую можно купить в таких киосках. В киоске наступал обеденный перерыв, киоскер выходил из своего маленького домика, вешал на окошко табличку «Обед» и уходил.

Тогда на арену выбегали уже известные публике клоуны. Но сейчас они были врагами-диверсантами.

Бум и Бом были одеты в длинные плащи с поднятыми воротниками и с черными масками на глазах. Они были поджигателями и хотели поджечь киоск «Союзпечати», потому что там продавалась газета «Правда», в которой писали настоящую правду про империалистов.

Они на цыпочках подкрадывались к киоску, постоянно оглядывались, опасаясь, что их кто-то увидит, и потом Бум доставал из-под полы плаща огромный коробок с надписью «Спички», а Бом вынимал из кармана бутылку с надписью «Керосин». Они поливали часть стенки киоска керосином, чиркали большой спичкой, больше похожей на длинный карандаш, и появлялось небольшое пламя на стенке киоска. Конечно, все было продумано с точки зрения пожарной безопасности, и огонь был практически бутафорским.

Диверсанты начинали радоваться, что им удалось совершить большую подлость, но в это время появлялся киоскер и кричал: «Пожар! На помощь!». Диверсанты хотели на него наброситься, но в это время появлялась слониха Тоша. Рядом с киоском стояла красная бочка с водой. Тоша набирала хоботом воду из бочек, лила на часть стены киоска, где было пламя, и тушила киоск. Все быстро гасло.

Потом Тоша начинала поливать из хобота диверсантов, и они мокрые и напуганные с криками убегали и пытались спрятаться под местами, на которых сидели посетители.

Зрители были в восторге, особенно заливались смехом дети. Некоторые зрители настолько увлекались представлением, что кричали: «Вот так им»! «Еще полей их». И так далее.

Как бы хотелось зрителям, чтобы это замечательное время длилось всегда, но в 1941 году началась война, и цирк стали эвакуировать. Даже в то непростое время цирки и животных старались сберечь, а звери имели свой ежедневный паек.

На одном из железнодорожных узлов составу с цирком пришлось долго стоять — пропускали военные поезда. Вдруг в небе угрожающе загудело. Цирковые животные стали нервничать, особенно беспокойно начинали вести себя лошади и другие копытные животные. Это было сигналом, что на станцию начинается налет фашистских бомбардировщиков.

Началась паника. Несколько построек было разрушено. Пострадали, к сожалению, и несколько вагонов. Из двух разрушенных вагонов сумели выбраться лошади. Они метались в испуге. Вокруг стоял грохот, рев хищников, ржание лошадей и крики людей. Сотрудники цирка выгоняли из еще целых вагонов животных, чтобы их уберечь.

Открыли и вагон, в котором была Тоша. Она выбралась из него по специальному настилу, который использовали для того, чтобы слониха могла заходить в вагон и выходить из него. Налет наконец прекратился, так как подключились к обороне наши ПВО и противник ретировался. Но последствия от бомбежки были серьезные.

Когда слониха Тоша оказалась на земле, она увидела горящий вагон другого состава, стоявшего на запасной ветке, который тоже пострадал от бомб врага. Вагон был оперативно отцеплен от основного поезда, чтобы огонь не перекинулся дальше. Совсем рядом с запасной веткой, практически в десяти-пятнадцати метрах, находился небольшой пруд с водой, видимо, вырытый в противопожарных целях для безопасности железнодорожного узла. Тоша направилась к пруду, набрала в нем хоботом воду и поспешила к догорающему вагону. Тоша стала выливать, как из пожарного шланга, воду на горящую балку. Когда вода заканчивалась, она опять спешила к пруду и возвращалась тушить огонь. Потом снова и снова.

Вместе с ней огонь тушили и люди: все цирковые, кто оказался рядом, бегали к пруду, зачерпывали воду, кто ведром, а кто даже чайником, и бежали заливать пламя. Кто-то засыпал огонь песком — между путями были специальные ящики. Разбирали горящий остов вагона баграми.

Наконец огонь был погашен. И тогда усталые, напуганные люди увидели небольшое представление. Тоша встала на одно колено и начала кланяться, издавая трубные звуки.
Когда люди увидели кланяющуюся слониху, многие из них стали улыбаться и даже смеяться, а потом все начали хлопать.

Вот так наша Тоша не только помогла в тяжелой ситуации тушить настоящий пожар, но и подняла всем настроение и укрепила боевой дух людей.

Ребята выпускали голубей, и они взмывали высоко в чистое голубое небо. На фоне неба белые голуби были похожи на ангелов. Дети могли долго любоваться их свободой полета.
Когда началась эта бесконечная глубокая любовь к этим удивительным птицам? Еще до начала войны.

Мишка и его сестра Женька однажды увидели в небе несколько пар белых голубей, кружившихся высоко в небе где-то над чужими дворами вдалеке. Они наблюдали за их полетом, пока птицы не стали снижаться и не исчезли из поля видения за дальними крышами.

— Интересно, откуда эти птицы? — сказал мальчик.

— Наверно, это птицы «фабричных», — сказала девочка. «Фабричными» называли всех жителей района рядом с текстильной фабрикой.

— А давай туда сходим? Посмотрим. Мы же с «фабричными» в ладах.

— Давай, — согласилась Женька.

Ребята пошли дворами, в сторону фабрики, приблизительно ориентируясь в направлении на место, куда снижались голуби. Вскоре они дошли, и им удалось обнаружить голубятню — двухэтажную самодельную постройку из дерева, фанеры и металлической сетки.
Из домика птиц доносилось беспрерывное умиротворяющее воркование, сквозь сетку, облепленную изнутри белыми перышками и пушинками можно было разглядеть много голубей.

— Что нужно? — услышали дети за спиной делано грубый взрослый голос. Дети оглянулись. За ними стоял рыжий долговязый подросток, лет шестнадцати.

— Посмотреть на голубей пришли, они такие красивые… — с нежностью в голосе сказала девочка.

Долговязый улыбнулся.
— Да, это наши почтари. Русская порода. Их еще «московскими» называют. Давайте знакомиться. Я — Рыжий, — сказал подросток и протянул Женьке, а потом и Мишке руку. Ребята познакомились.

Парня все так и звали Рыжий, хотя его настоящее имя было Егор. Он был уже достаточно опытным голубятником. Его отец и старший брат держали голубятню несколько лет, и он вместе с ними постоянно возился с голубями и очень много о них знал.

Рыжий очень подробно рассказывал про этих птиц, про их привычки, как ухаживать за голубями, чем кормить и как приучить их к новому месту обитания, если им предстоит переехать в другую голубятню, чтобы птицы не улетели обратно. Еще он рассказал, что почтовые голуби могут летать со скоростью от шестидесяти до ста километров в час и пролететь до тысячи километров на высоте четырехсот метров без отдыха.

Егор иногда выпускал голубей, и они кружили вверху, а Миша и Женя смотрели в небо и представляли, что это даже не голуби, а белоснежные планеры, за штурвалами которых были они и бесстрашно взмывали ввысь.

Женька и Миша несколько недель каждый день ходили к Егору в гости и даже сдружились. Им очень хотелось тоже пару птиц. Они даже договорились со своим отцом, что он даст им денег на покупку птиц и поможет обустроить небольшую голубятню на чердаке. Они жили на третьем этаже трехэтажки. И рядом с их квартирой была лестница на чердак, на который они иногда с сестрой и другими детьми лазили играть в разведчиков. Место было очень подходящее.

Но Егор не продавал голубей. И тогда Мишка и Женька решили поменяться с ним. Они предложили в обмен самое дорогое, что было у них. Это были полевой бинокль и морской компас — очень ценные вещи, особенно для мальчишек.

Компас Мише подарил его дядя, когда приезжал в гости, он работал в доках, чинил суда и привез такой подарок. Компас был не очень исправен, его списали, а дядя отремонтировал и подарил Мише. А бинокль Мишке и Жене подарил папа. Ребята очень ценили такие замечательные подарки и гордились ими. Но захватившая страсть — страсть к белоснежным созданиям была сильнее. И когда они предложили поменяться Рыжему, тот не устоял перед биноклем и компасом. Тем более, что не так давно появилось новое потомство и он отдал белую пару русской породы — самку и самца, которым исполнилось недавно месяц. В этом возрасте они уже выглядят, как взрослые птицы. Дал корма, подробно все объяснил и договорился, что первое время каждый день будет ходить к ребятам на чердак, проверять и давать советы.

Папа с детьми обустроили на чердаке небольшую уютную голубятню, Рыжий подсказывал, как правильно все делать и тоже помогал. На крыше соорудили еще небольшой домик, в который голуби должны были возвращаться после полетов в небе. Сама крыша была плоская, широкая и с высокими каменными бортами по краям, так что было неопасно.

Голубку назвали Звездой, а самца — Чкалов, в честь известного летчика Валерия Чкалова. Постепенно голубей стали приучать к полетам и возвращениям. Сначала выпускали Чкалова, а Звезда оставалась в домике. Это делалось для того, чтобы голубь не попытался вернуться в голубятню, в которой родился. Его любовь к Звезде не позволяла ему покинуть новое место жительства. Позже уже стали выпускать и голубку. Птицы красиво кружились в небе. Дети смотрели и продолжали мечтать.

Рыжий сказал, что нужно их тренировать: отвозить дальше от дома и выпускать. Первый раз уехали за город на пятнадцать километров от дома. Было страшно выпускать.

— А вдруг они не вернутся? А вдруг они заблудятся? — переживала Женька. — Не боись, — успокаивал Егор, — всегда возвращаются. — И действительно, когда голубей выпустили, они полетели в направлении города. Когда ребята вернулись домой, голуби были в домике.

Мишка и Женька обвыклись и стали вывозить птиц все дальше и дальше. Один раз даже из другого города, который находился в ста двенадцати километрах, вернулись птицы. Туда их в клетке взял папа, когда его отправили в командировку. Умные птицы легко нашли дорогу.

Когда началась война с фашистскими захватчиками эти навыки очень сильно пригодились. Фронтовая линия была в ста тридцати километрах от города. Не было устойчивой связи. И очень нужны были разведданные, которые собирал партизанский отряд.

В штабе, который располагался в городе, разработали план. Было предложено доставить пару голубей в отряд к линии фронта, и когда появится сверхважная информация, ее письмом с голубями доставят.

Мишка и Женька, конечно, согласились помочь Родине. Они отдали голубей военному, которому было поручено добраться до партизан. Женька плакала несколько дней.

— Не волнуйся, они умные, они удачливые, они обязательно вернутся, — успокаивал сестру Мишка.

Военный с необычным заданием, как выяснилось позже, добрался до пункта назначения. Через несколько дней удалось добыть «языка» — немецкого высокопоставленного офицера, его выкрали ночью из расположения фашистской части. Немец сразу «заговорил», и была получена очень важная информация о планах наступления врага.
Партизаны прикрепили Звезде и Чкалову секретные шифровки с одним и тем же сообщением, чтобы было больше шансов. Если один голубь не доберется, то второй должен. Выпускали их с интервалом в час, ночью, чтобы их не так было заметно и чтобы враги их не могли обнаружить. Голуби умеют ориентироваться по звездам, и еще у них есть внутренний «компас», благодаря которому они всегда находят дорогу домой.
Мишка и Женька так переживали эти дни, что перебрались жить на чердак. И часами смотрели в небо, высматривая своих любимых птиц.

— Летит! Летит! — Мишка открыл глаза. Он задремал и проснулся от радостного крика Женьки. Первой вернулась Звезда, чуть позже — Чкалов. Птицы залетали в свой домик и жадно пили воду. А потом и клевали приготовленное для них зерно, выделенное в штабе. Мишка аккуратно отвязал записки и отнес военным.

Донесение было очень важным и помогло предотвратить наступление врага. Так голуби спасли тысячи жизней. Видимо, неслучайно когда-то Мишка и Женька увидели в небе красивых белых птиц-ангелов и влюбились в них навсегда.